Производительное бессилие: rusanalitic.ru

Главная
Исследования рынков
Производительное бессилие

Производительное бессилие

На чем российская экономика за последние четыре года потеряла 41 трлн рублей? Разбирался Александр Трушин.

Опубликованные на минувшей неделе независимые исследования показывают: промышленность России неэффективна, а большинство россиян — 60 млн человек — трудятся на низкопроизводительных рабочих местах. Из-за этого экономика теряет колоссальные деньги: за последние 4 года недосчитались… 41 трлн рублей! Цифра ошеломляющая, но исследователи утверждают — обоснованная. А ситуация настолько сложна, что даже Минэкономразвития предлагает инвестировать за рубежом, а не внутри страны. В тревожные цифры и печальные обстоятельства попытался вникнуть «Огонек»

Всемирный банк в конце сентября опубликовал исследование качества государственного управления экономикой (World Governance Indicators, WGI). Если коротко: регуляторная среда для бизнеса в России в 2017 году ухудшилась, качество госуправления ниже среднего. Наша страна оказалась на 138-м месте среди 212 участников рейтинга.

Качество управления определяется по шести показателям: «подотчетность власти», «политическая стабильность и отсутствие насилия», «эффективность правительства», «качество регулирования», «верховенство закона» и «контроль над коррупцией». Словом, то, что в первую очередь интересует инвесторов, вкладывающих свои деньги в основные фонды промышленных предприятий (то, что называется прямыми инвестициями). Лучший итоговый индекс качества управления — 2,5, худший — минус 2,5. Так вот, индекс России в 2017 году — минус 0,48. То есть наша страна находится где-то в начале низшей трети рейтинга (к слову, этот индекс у России всегда находился в отрицательной зоне, лучший по нему результат у нас был в 2004 году — минус 0,12, худший — в 2015 году, минус 0,52). Прикладное значение у этого рейтинга одно: фактически он не советует вкладывать деньги в российские предприятия.

Рейтинг WGI отличается от рейтинга Doing Business («Легкость открытия бизнеса»), рассчитываемого тем же Всемирным банком. Нам удалось «подтянуть» отдельные показатели Doing Business — например, время регистрации предприятия — и подняться за несколько лет со 123-го до 35-го места. Это подается как крупное достижение, но даже российские эксперты относятся к нему скептически: открыть бизнес легко, работать трудно. Когда готовился майский президентский указ 2018 года № 204, его разработчики (в основном это был Центр стратегических разработок) настоятельно рекомендовали поставить в качестве одной из целей улучшение показателей рейтинга WGI, в котором нас обошли страны бывшего соцлагеря. Увы, это предложение не прошло.

Можно было бы объяснить низкую позицию в рейтинге WGI недружелюбным отношением к России, к которому мы уже привыкли. Однако и российские независимые исследователи, которых никак не причислишь к «иностранным агентам», либо прямо, либо косвенно подтверждают выводы WGI. Например, опубликованный недавно Институтом экономики роста (ИЭР) им. П.А. Столыпина капитальный труд — «Анализ уровня и динамики выработки добавленной стоимости на одно рабочее место в экономике России в 2011–2017 годах».

Минус 41 триллион

В исследовании использованы данные Федеральной налоговой службы по 88 тысячам средних и малых промышленных предприятий. Статистика говорит: в России в 2018 году числится 19 тысяч средних и 236 тысяч малых предприятий. Но исследователи учитывали только промышленные предприятия, исключив услуги, торговлю и, разумеется, фирмы-однодневки. Крупные холдинги, а также финансовые и торговые организации в исследовании ИЭР не участвовали. Почему такой отбор? Промышленные предприятия — это основные создатели товаров или материальных ценностей, того, что идет на промежуточное или конечное потребление в стране.

У нас нет недостатка в положительных прогнозах. Чиновники все время говорят, что экономика успешно развивается, пусть темпы и небольшие, ниже мировых, но это временно, мы скоро всех догоним и перегоним. Вот, например, сейчас Минэкономразвития радует нас прогнозами на конец 2019 года. Дескать, и производительность труда через год поднимется, и темпы роста ускорятся.

На чем основана такая уверенность, непонятно, потому что аргументов никаких не приводят. Между тем есть классический показатель эффективности производства — это добавленная стоимость. Иначе говоря, результат того, что создается на рабочих местах, в цехах, на предприятиях. По сути, это сумма валовой прибыли (убытка) и затрат на труд, включающих заработную плату сотрудников, и страховые взносы в ФСС, ФОМС и ПФР. Добавленная стоимость связана с производительностью труда: чем она выше, тем больше зарплаты, прибыль предприятия и доходы бюджета.

В своем исследовании ИЭР провел расчеты добавленной стоимости на основе данных Федеральной налоговой службы (ФНС). Ведь в ФНС все предприятия сдают свою отчетность по форме 2-НДФЛ (по общей и специальной системам налогообложения, исключая предпринимателей, работающих по патентам).

В ИЭР подчеркивают, что эти данные более достоверные, чем цифры Росстата, потому что не подвергаются всевозможным досчетам и корректировкам. Анастасия Алехнович, директор Института экономики роста им. Столыпина, говорит: «Сейчас многие страны параллельно с классической статистикой используют так называемые статистические системы на базе администрируемых данных от налоговых и таможенных служб. Эти данные более достоверные, они оперативно отражают экономическую ситуацию и лучше объясняют, что на самом деле происходит в стране, без манипуляций с цифрами. Это та реальность, какова она есть».

Реальность в нашем случае такова: за три года после 2014-го общие объемы добавленной стоимости на предприятиях по основной системе налогообложения снизились на 40 процентов — со 101 трлн 287 млрд до 60 трлн 185 млрд. При этом число занятых на предприятиях увеличилось с 45 772 до 46 431 тысячи человек. Выработка добавленной стоимости на одного работника упала с 2014 по 2017 год на 41 процент: с 2,21 до 1,3 млн рублей. То есть мы все вместе за последние три года стали работать хуже, а экономика страны потеряла из-за этого 41 трлн рублей. Эта цифра, объясняет Анастасия Алехнович, получена (на основе данных ФНС) как разница между объемом добавленной стоимости в 2014 году и в 2017 году. Еще Институт экономики роста фиксирует: эффективность российской промышленности не то чтобы не растет, а круто падает — за последние 10 лет общая рентабельность предприятий снизилась в 8 раз: с 10,5 процента в 2007 году до 1,8 процента в первом квартале 2018 года.

Профессор Василий Симчера, вице-президент Российской академии экономических наук, уточняет: «Эти данные как минимум на треть отличаются от истинного положения дел. Они не включают "серую" зарплату и неучитываемую амортизацию. В исследовании речь идет о добавленной стоимости затрат, а не о конечной продукции. Тем не менее эти данные фиксируют общий тренд снижения объемов добавленной стоимости, и об этом, думаю, надо говорить».

Конечно, это средние цифры. У нас есть отрасли с очень хорошей рентабельностью. Например, рыболовство — 22,7 процента. Или добыча полезных ископаемых — 16,5 процента. Это отрасли, где затраты меньше, цены на рынке высокие и прибыль больше. Но есть отрасли, рентабельность которых ниже уровня инфляции,— пассажирские железнодорожные перевозки, строительство.

А вот в производстве машин и оборудования, станков, автотранспортных средств рентабельность отрицательная. В оборонной отрасли (по данным ФНС), в которую были вложены огромные деньги (20 трлн с 2011 по 2017 год) и которой объясняли пусть небольшой, но все-таки рост экономики, рентабельность всего около 1 процента.

Владимир Осипов, профессор МГИМО МИД России, говорит: «Во-первых, расчет показателей добавленной стоимости по данным из базы Федеральной налоговой службы России, где, к слову сказать, налажены очень хорошие автоматизированный сбор и обработка информации от налогоплательщиков, более чем обоснован. Во-вторых, российская экономика продолжает давно начавшееся движение к сервисно-сырьевой примитивизации, что и подтверждают данные ИЭР. Те отрасли, которые завязаны на глубокую переработку сырья, показывают отрицательную рентабельность, а значит, они постепенно отмирают. Сырьевые же отрасли, с низкой добавленной стоимостью, показывают рост рентабельности, то есть развитие».

В принципе, в отраслях высоких переделов, где создается больший объем добавленной стоимости при минимуме сырья, будь то электроника или изготовление алмазных украшений, рентабельность должна быть выше за счет высокой цены продукции. Но, вероятно, у нас складывается «перевернутая» экономика, в которой все наоборот. У нас сектора высоких переделов проигрывают.

И санкции тут ни при чем. Это, конечно, вещь неприятная, но, как говорят эксперты, вряд ли они оказывают сильное влияние на российскую промышленность, которая уже давно едва дышит. Кто будет инвестировать в предприятие, если оно работает в минус? По данным института «Центр развития» НИУ ВШЭ, за те же годы (с 2014-го по 2017-й) прямые инвестиции в основные фонды российских предприятий снизились с 6 до 4 процентов.

То, что происходит сейчас в российской экономике, это не кризис.

В ИЭР объясняют низкую эффективность российского производства влиянием факторов, связанных с промышленной и финансовой политикой в нашем государстве. В первую очередь — снижением спроса на внутреннем рынке из-за сокращения доходов населения (этот процесс идет уже четыре года, остановки пока не предвидится). Затем политикой высокой ставки ЦБ, которая привела к тому, что стоимость коммерческих кредитов оказалась выше уровня рентабельности большинства отраслей. Есть и другие причины: из-за падения курса рубля выросли цены на импортное сырье, комплектующие и оборудование; с 2011 по 2017 год на 50 процентов выросли цены на услуги инфраструктурных монополий (это РЖД, Россети, «Транснефть», «Газпром», ЖКХ). За эти же годы выросла кадастровая стоимость (а следовательно, и отчисления по ней), а также увеличились фискальные платежи и сборы. А еще новые требования к бизнесу (в частности, система «Платон», лицензирование, сертификация и др.) увеличили затраты примерно на 20 процентов. Кроме того, оздоровление банковской системы обошлось предприятиям в 200 млрд рублей — незастрахованные вклады юрлицам не вернули. И это еще не конец истории: впереди — увеличение НДС на 2 процента и пенсионные новации (ведь бизнес будет продолжать платить страховые и пенсионные взносы за сотрудников предпенсионного возраста). А это неизбежно скажется — издержки еще возрастут.

В 2016 году в России был принят закон о промышленной политике. Георгий Клейнер, заместитель научного руководителя Центрального экономико-математического института РАН (ЦЭМИ), завкафедрой «Системный анализ в экономике» Финансового университета при правительстве РФ, рассказывает, что в его подготовке участвовали ученые ЦЭМИ. Они хотели, в частности, чтобы в этом законе на первом месте стояла задача подъема престижа работы в промышленности. Эту идею правительство не приняло. «Было время,— говорит Георгий Клейнер,— мы боролись за то, чтобы повысить долю услуг в экономике, чтобы она не отставала от производства. Сейчас ситуация обратная: доля услуг растет, а доля производства товаров падает. И вместе с этим падает престижность работы в производстве. Зато работа в офисе, где ничего не производят, ценится высоко. Это признак деиндустриализации страны».

Деиндустриализация — это не только недостаток станков и оборудования в цехах, а и много другое, что связано с трудовой жизнью людей. Кто думает, что это в первую очередь зарплата, ошибается. «В России,— говорит Георгий Клейнер,— в отличие от всех других стран огромное значение имеет такой ментальный фактор, как самоуважение человека. А это уже вопрос социальной политики. Почему-то у нас к этой сфере относят только здравоохранение и образование. Я считаю, что вопросы трудовой жизни людей должны быть на первом месте. Поэтому что это источник высокой производительности труда».

У нас в таких категориях чиновники не мыслят, предпочитая простую подмену понятий. Вот, например, в майских указах 2012 годах была поставлена задача «создать и модернизировать 25 млн высокопроизводительных рабочих мест (ВПРМ)». В июле 2014 года правительство приняло «План мероприятий по обеспечению производительности труда, созданию и модернизации высокопроизводительных рабочих мест». В плане было расписано, на сколько каждый год должно увеличиваться число ВПРМ, даже посчитали, что создание одного модернизированного рабочего места обойдется примерно в 100–300 тысяч долларов (именно так и посчитали — в американских долларах, хотя стремимся вроде бы к дедолларизации). Тогда же решили, что оплачивать эти расходы будут собственники предприятий или — в случае госкомпаний — государство.

И что, выполнены майские указы 2012 года по этим показателям? Нет. Недавно первый вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов жаловался: «Меня часто спрашивают, почему мы не выполнили норму указа по созданию высокопроизводительных рабочих мест. Потому что не было четкого целеполагания и исполнения задачи». То есть никто не объяснил, что считать высокопроизводительным рабочим местом, по каким критериям его оценивать.

Росстат на свой страх и риск решил считать ВПРМ по зарплатам: если зарплата выше средней по России — значит, это ВПРМ. Но результат получился удивительный: в 2014 году насчитали 18 млн 280 тысяч ВПРМ, в 2015-м — 16 млн 782 тысячи, а в 2016-м — 15 млн 980 тысяч ВПРМ (тут никакой загадки — средняя зарплата в России, по Росстату, в это время быстро росла). Но как о таком результате докладывать президенту?

https://www.kommersant.ru/doc/3758021

09.10.18

Заказать разработку маркетингового исследования по любой отрасли (или купить готовое) можно в агентстве MegaResearch: megaresearch.ru: 1 место в рейтинге Motton Pik, среди топ-50 агентств.

Другие исследования рынков

08.08.19	Бизнесмены назвали общие проблемы Всероссийский Форум выявил общие недостатки тендерного рынка по всей стране.
29.07.19	Рынок плавленого сыра в России: Рост цен при стабильном объеме производства В течении 4 лет доля плавленого сыра в производстве сыров остается неизменной, однако стоимость растет.
29.07.19	Рынок комбикормов для свиней в России: цены производителей демонстрируют положительную динамику Рост доли производства комбикормов для свиней Отечественный рынок комбикормов для свиней в текущем периоде демонстрирует максимальные показатели цен производителей за весь период исследования.
29.07.19	С 2014 г по 2018 г объем экспорта рыбной муки из России вырос на 40%: с 50 до 70 тыс т. Более 90% поставок из России идут в Китай и Южную Корею.
29.07.19	За 2014-2018 гг объем импорта сушеных овощей, грибов, сухофруктов и орехов в Россию вырос на 5,1%: с 279 до 293 тыс т. Самым популярным сухофруктом на российском рынке является изюм.
08.07.19	В 2018 году рынок базальтовой ваты вырос на 4%, в 2019 году рост маловероятен Российский рынок каменной ваты растет второй год подряд, несмотря на затянувшийся кризис. Но складывается впечатление, что запас роста исчерпывает себя.
08.07.19	До 40% выпущенной в России стекловаты идет на экспорт Динамика выпуска стекловаты носит нестабильный характер, так как этот сегмент теплоизоляции сильно подвержен кризисным явлениям.
08.07.19	В 2019 году кровельный рынок продолжает сокращаться Российский рынок кровельных материалов падет семь лет подряд (с 2012 по 2018 г.). Когда эта тенденция будет преломлена - пока неизвестно.
08.07.19	Выявлены крупнейшие игроки рынка силовых кабелей в России Наибольшую долю на рынке силовых кабелей занимает Кабельный альянс.
08.07.19	Экотуризм как способ сохранения сёл и заповедных территорий Во многих странах мира проблема сохранения сельских территорий и заповедных зон стала острой насущной проблемой. Решением многих вопросов стал экотуризм.
04.06.19	Рынок биоудобрений растёт на 30% в год В сельском хозяйстве России наблюдаются интересные тенденции.
04.06.19	Кубань наращивает экспорт сгущёнки На Кубани планируют к 2024 г. увеличить поставки сельхозпродукции за рубеж до 3, 8 млрд долларов.
04.06.19	На рынке изолятов соевого белка планируется полное импортозамещение и развитие экспорта Для выхода на иностранные рынки российским производителям прежде всего нужно значительно увеличить объемы поставок.
04.06.19	Рынок кондитерских начинок в России далек от насыщения По информации от производителей, на каждую тонну печенья, пряников и слоек приходится порядка 20% начинок, а на каждую тонну тортов и пирожных недлительного хранения — около 25%.
14.05.19	Рынок фармацевтической стеклянной упаковки полностью занят импортной продукцией и имеет хорошие перспективы для роста К упаковке для лекарственных средств предъявляются повышенные требования в области качества и инновационных решений.
14.05.19	Химические пропитки для армирующих сеток и тканей: рынок сбыта растет и открывает новые перспективы для производителей Рынок химических пропиток для производства различных видов армирующих сеток и тканей насыщен довольно сильно. На нем работают несколько десятков предприятий.
14.05.19	Импорт пластиковой тары и упаковки вырос в 2018 году на 9% Объем импорта по итогам года составил 115,3 тыс. т. в натуральном выражении.
14.05.19	В декабре 2018 года производство пластиковых мешков и сумок составило 2,4 млрд. шт. По сравнению с декабрем 2017 года объем производства сократился на 6,5%.
14.05.19	Какие машины востребованы в каршеринге? Клиенты чаще всего выбирают автомобили комфорт-класса.
14.05.19	Эмоциональных покупок становится меньше Основатель сети салонов красоты Solovei о развитии сегмента эконом+ и адаптации сети в условиях сокращения доходов населения.
01.05.19	В 2014-2018 гг продажи муки в Крыму выросли на 16%: с 92 до 106 тыс т. Около 65% муки на полуострове используется в промпереработке.
01.05.19	С 2014 по 2018 гг количество посещений ресторанов и кафе в России увеличилась на 7,4%: с 2 475 млн до 2 659 млн. После Чемпионата мира по футболу произошла коррекция рынка.
01.05.19	Посевные площади вырастут на 5 млн га К хору экспертов, которые утверждают, что урожай этого года существенно превысит прошлогодний, присоединился и Гидрометцентр.
01.05.19	Экспорт зерна вырастет до 51 млн тонн Ранняя и тёплая весна этого года позволила экспертам зернового рынка серьёзно повысить прогноз на урожай.
01.05.19	На Кубани закатают 1,5 млрд банок консервированных овощей Всем известна любовь россиян к консервированным огурцам, помидорам и прочим овощам и фруктам.
01.05.19	Чем грозит повышение ввозных пошлин на продуктовое сырьё В Федеральной таможенной службе (ФТС) предлагают повысить импортные пошлины на часть ингредиентов для продуктов и напитков.
24.04.19	С 2014 по 2018 гг экспорт глюкозно-фруктозных сиропов из России снизился в 2,4 раза: с 1 397 т до 576 т. В 2014 г очень большой обьем продукции был отправлен в Узбекистан.